Олег Солодов: «Я против термина «информационная война»

Идея нового латвийского (балтийского, европейского) канала для русских, похоже, умерла не родившись. И не мудрено. Исследования телеаудитории показывают, что с мозгами основной части «русскосмотрящих» телезрителей все в порядке, а существующие в Латвии медиа вполне обеспечивают и объективность, и плюрализм мнений. Тем не менее, озабоченные латвийские политики продолжают искать вокруг себя «руку Кремля». О застарелых комплексах некоторых экспертов и перспективах медийного рынка Балтии Открытый город побеседовал с председателем правления Baltijas Mediju Alianse Олегом Солодовым.

 70% русскоязычных в Латвии предпочитают западные новости

 Олег, вы не балуете журналистов интервью. Но недавно, честно говоря, удивили настоящей сенсацией. В разговоре с корреспондентом Diena вы сказали, что 70% русскоязычных в Латвии предпочитают западные новости, и только 30% согласны с Кремлем. Откуда у вас такие данные?

Это был опрос топ-50 латвийских экспертов по СМИ. Им дали анкету из двухсот латвийских СМИ и предложили отметить, какие из них пророссийские, сильно пророссийские, прозападные и сильно прозападные — четыре варианта ответа. Потом результаты переложили на рейтинги медиа, и выяснилось, что пророссийские СМИ суммарно смотрят, слушают и читают 30% аудитории.

Люди у нас достаточно прагматичны, скорее всего, они читают и смотрят и то и другое, но при этом анализируют, поэтому я не считаю, что у нас в Латвии есть какая-то угроза свободе слова.

Свои телеканалы вы относите к пророссийским или прозападным?

Если брать по объему контента, то, конечно, у нас больше российского, передач с Украины, которые делаются на русском языке и по содержанию ничем не отличаются от российских, мы покупаем меньше. Но так как у Первого Балтийского канала есть и другая, латвийская точка зрения, то я его отношу ближе к нейтральному. На НТВ больше сериалов, там российский продукт основной, так что его можно назвать пророссийским. Но, повторяю, в целом соотношение зрителей, слушателей и читателей, предпочитающих пророссийские и прозападные СМИ, 30% против 70%. Так что бояться на самом деле нечего.

С чем же вы тогда связываете обвинения в адрес русскоязычных телеканалов, которые часто звучат из уст латвийских политиков?

Я думаю, что в основном это связано с конкурентной борьбой на рынке. На нем у нас на самом деле два игрока — наш медиахолдинг Baltijas Mediju Alianse и шведский MTG TV Latvia. Еще одним игроком можно считать LTV, но на этом канале хотят убрать коммерческую рекламу, так что будут два игрока. Понятно, что каждый хочет получить себе большую долю рынка за счет геополитических ситуаций или еще чего-то.

Телевидение на русском языке — это сейчас как горячая картофелина: все обсуждают, одни боятся, другие стращают. Как вы считаете, есть ли какие-то особенности у русскоговорящей аудитории, которые должен учитывать телеменеджер?

Наверно, да. Мы не навязываем свое мнение зрителям, мы пытаемся предугадать его точку зрения и стараемся далеко не уходить от нее. Например, нас очень много обвиняли, что мы поддерживали референдум по русскому языку. Но мы не могли его не поддерживать просто потому, что большое количество людей, особенно неграждан, были за предоставление русскому статуса второго государственного языка. Они наши зрители, и идти вразрез с их мнением было совсем глупо и неправильно. С точки зрения даже бизнеса. Мы достаточно хорошо знаем свою аудиторию, много анализируем, делаем опросы. Да, мы где-то зависим от нашей аудитории и мы к ней привязаны. Так же как в ресторане, где всегда есть люди, которые туда постоянно ходят, — это их клиенты, они ими дорожат и ничего не сделают против них.

Тем не менее, нельзя отрицать, что новости в последнее время стали полем информационной войны, и в этой части телевидение уже не столько средство массовой информации, сколько средство массовой пропаганды…

Мне не нравится термин «информационная война». Потому что война — это, где стреляют и убивают. Правильнее, наверно, назвать противоборство каких-то группировок СМИ. В данном случае, если геополитически смотреть, противостоят прозападные СМИ и пророссийские, у которых диаметрально противоположные точки зрения. Наша новостная служба не пытается ни одну, ни вторую сторону особо выделять, мы пытаемся донести объективную информацию, и самое главное, чтобы плюрализм мнений был соблюден. То есть, если кто-то что-то сказал в России, обязательно идем к нашим политикам с тем, чтобы они дали свой комментарий по этому вопросу. И они дают, как правило, без проблем. На наши новости с удовольствием приходят все — президент Латвии, депутаты Сейма, другие значимые лица.

Новости Euronews, которые вы недавно ввели в программную сетку, что-то вам прибавили, или это вынужденная мера для баланса западного взгляда с российским?

Больше, конечно, для баланса, нам постоянно говорили, что у нас плюрализм мнений нарушен и т.п. Я считаю, что Первый Балтийский канал по этому поводу вообще отличник. Смотрите, у нас есть российские новости, встык за ними сразу идут латвийские новости, где любой политик может прокомментировать слова того же Жириновского, то есть уже плюрализм мнений существует. Плюс еще Euronews взяли, чтобы отражать общую геополитическую картину. Я у наших конкурентов, у других латвийских каналов, не вижу, чтобы там было мнение России по каким-то вопросам, там вообще в одну дуду все дуют.

 Почему шведский MTG не называют «рукой Кремля»

 Вы чувствуете какое-то усиленное внимание власти к себе? Мониторинг такой же жесткий, как и был?

Конечно. И если бы могли что-то найти, давно бы нам инкриминировали любой случай. Конечно, мы стараемся, не нарушаем законы. У нас есть несколько административных судов, и мы считаем, что выиграем их. А так — цель если не закрыть нас, то создать проблемы, существует, мы знаем, от кого она исходит…

От кого?

Я думаю, там две стороны — конкуренты и политики, которые хотят попиариться, потому что антироссийская тема очень популярна у латвийских политиков. Это ведь очень просто, не надо ничего делать — просто повторять, что русские идут, и на этом уже зарабатывать очки для попадания в депутаты Сейма…

Вы недавно получили лицензию на 10 лет. После этого вы можете спать спокойно?

Нет, конечно. Лицензия на 10 лет — это хорошо, но нельзя забывать, что есть механизмы, позволяющие отнять лицензию, никто их не отменял.

Вы имеете дело с российским контентом, с теми же новостями… ПБК берет новости такими, как они есть, или они проходят какой-то фильтр?

Конечно, мы всегда отсматриваем новости еще до того, как они вышли. У нас также есть специально выделенный человек, который делает полную расшифровку новостей, и вечером я ее получаю, чтобы было понятно, кто что сказал и где могут быть завтра проблемы.

Тем не менее, обвинения в адрес российских каналов остаются…

Но заметьте разницу в наездах на нас и на наших конкурентов. Почему я говорю про конкурентов? Потому что РТР-Планету сегодня транслирует MTG, они вставляют рекламу, а это стопроцентно кремлевский канал, тут сомнений нет. И при этом никаких санкций в сторону MTG Group нет, им можно, потому что это свои. А мы передаем другие каналы российские, и все сфокусировано именно на нас. Из этого я делаю вывод: к нашей группе относятся предвзято, несмотря на то, что у нас латвийский капитал.

Но ведь РТР-Планету в Латвии закрывали…

Однако MTG никто не называет «рукой Кремля». А чем мы отличаемся от MTG? Мы покупаем продукцию российского производства, и нам навешивают ярлык Кремля, потому что мы покупаем эту продукцию. С таким же успехом можно сказать: все, кто пользуется газом Газпрома, кремлевские агенты.

Так почему бы не решить проблему, зарегистрировавшись где-то в Лондоне или в той же Швеции?

У нас и так сейчас два канала в Лондоне — и РЕН и НТВ. А Первый Балтийский канал исторически получил лицензию в Латвии, ну и зачем нам уходить куда-то в Лондон? Мы что, виноваты в чем-то? Если есть замечания, мы готовы их выслушать, исправить, если надо. Но я не считаю себя виновным и не собираюсь никуда уходить. Мы успешная коммерческая структура, у нас положительное сальдо, и, наверно, наши конкуренты завидуют, отсюда и всякие ярлыки, которые на нас пытаются навешивать…

О секрете коммерческого успеха я даже не буду спрашивать, потому что очевидно, что создаваемые в России телешоу, фильмы и т.д. по качеству превосходят продукцию балтийский продюсеров. То есть, все дело в контенте?

Конечно, качественный контент — одна из составляющих популярности телеканала, но ведь никто не мешает нашим конкурентам его покупать, и они это делают. В Эстонии много покупают российского контента, его переводят, фильтруют, и эстонцы смотрят российские сериалы…

В Латвии уже не один месяц идут разговоры о необходимости создания государственного русского телеканала. Как, по-вашему, в таком канале есть какой-нибудь резон?

Я думаю, что сама по себе идея этого канала на рынке ничего не изменит. Ну, будет у него доля 1%, максимум — 1,5%. Даже пустой холодильник имеет 3-4 просмотра в день. С точки зрения коммерции, ход никакой. Тем более что на государственных каналах рекламу хотят вообще убрать. То есть — будущего нет. Такой канал будет очень затратный, потому что если покупать, скажем, в России контент, то сейчас большие проблемы, с этим кризисом особенно. Первый канал производит только для себя, РТР только для себя, у них есть международные версии, в которых они прекрасно этот контент монетизируют. А независимые компании, которые производят контент, сократили производство на 90%. Практически вышли в ноль. Что там сейчас покупать, я не понимаю.

А создавать собственный продукт? У нас очень слабая журналистика, особенно русскоязычная. Здесь нечего скрывать, людей нет, обучать некому, да и кто будет этим заниматься?! А зарплаты, режиссура, свет — все это стоит денег, и на круг получается, что закупить оптом какой-то российский сериал дешевле будет, чем создать собственный продукт. Экономически это тупиковая ситуация.

Я так понимаю, основная цель в таком канале не коммерция, а контрпропаганда, борьба за умы. Но чтобы из 70% прозападной аудитории сделать 90%, надо 10-15 таких каналов, и инвестиции совсем другие. Или второй путь — все закрыть и сделать одну точку зрения на всю страну. И точка.

 В планах — Финляндия, Польша, Чехия, Словакия

 Скажите, вы с руководителем российского Первого канала общаетесь? Дружите?

Дружим — нет, общаемся — да.

За последний год отношение к вам, к Латвии, со стороны России не изменилось? Не чувствуете настороженности: мол, вы уже западные, не наши?

Думаю, что нет, потому что у нас история — 20 лет скоро будет. Во-первых, доверие, во-вторых, у нас же абсолютно коммерческие отношения. И если на протяжении 20 лет они складывались успешно, то какие могут быть вопросы?

А как продвигаются ваши планы с открытием новых каналов в соседних странах?

Мы ставили себе цель каждый год открывать по одному каналу. К сожалению, запустить канал в Литве в 2015 году не получилось, там совсем не сложилось с инвестиционной атмосферой. Поэтому мы перенеслись на Эстонию и запускаем там канал.

Когда?

Я думаю, в октябре.

Канал на русском?

Нет. Это будет русский контент с эстонскими субтитрами, полностью ориентированный на эстонского зрителя. Канал — развлекательный, безновостной. Там будет «межпрограммка» на эстонском языке озвучена, вся реклама на эстонском. Почему мы к этому пришли? Потому что увидели на эстонских каналах русский продукт, те же сериалы, и рейтинги у них растут, очень хороший показатель. Вот мы и решили запустить свой канал. Не знаю, что из этого получится, но цифры показывают, что он должен сработать. Мы провели много соцопросов в Эстонии, что лучше — озвучка в два голоса или титры? И эстонцы все говорят: пусть будут титры. Потому что для простого эстонца, я сейчас политиков не беру, оригинальный язык, на котором озвучен продукт, не важен — они настолько к этому привыкли, что там все каналы не озвучивают. Не потому, что это чуть дороже, а потому, что не нужно.

А в Латвии какая тенденция?

В Латвии озвучка нужна, литовцам тоже.

Вы человек амбициозный, привыкли ставить для себя высокие планки. Вот сейчас у вас какие цели?

Мы хотим выходить за пределы балтийских стран, экспортировать свою продукцию дальше — в Финляндию, Польшу, Чехию, Словакию. У нас есть опыт работы с теми же Литвой и Эстонией. Я не вижу проблем в Польше сделать такой же канал, как в Эстонии. На польском языке можно озвучивать. Такой проект обещает хорошую рентабельность, ведь мы в России все равно покупаем контент на три страны, будем покупать на четыре — оптом получится чуть дешевле.

 Двуязычный канал невозможен

У вас были пробы пера с латышской аудиторией, когда вы делали двуязычные программы, а потом отказались от них. Почему?

Понимаете, на одном канале делать двуязычное невозможно.

Но ведь на Украине двуязычный эфир не редкость…

Украина — другая история, там 99% населения говорит на русском. И опять же, посмотрите, какие конкуренты у украинских каналов — они же все российские каналы выключили, им-то хоть что сейчас показывай, смотреть будут, потому что другого нет.

В Эстонии тоже есть программы, где люди сразу на двух языках говорят без перевода, были такие ток-шоу. А в Латвии такого никто не пробовал. Почему?

Знаете, одну такую программу сделать можно. Но концептуально канал должен двигаться в каком-то одном направлении. Канал должен быть ясным: это мой любимый канал, я его смотрю, потому что мне нравится сетка, мне нравится подача, он на моем языке, то есть все эти критерии должны быть. И представьте на секунду, когда человеку на его канале вдруг предлагают двуязычие. Он, естественно, уходит. А кто придет? Большой вопрос. Мы видим риски, и поэтому больше таких экспериментов не ставим.

 Рынок меняется, надо меняться и самим

 Трудно делать бизнес на таком маленьком рынке?

Подождите, маленький рынок или большой рынок — они ведь ничем не отличаются, кроме объемов денег, а работать надо столько же, сколько и везде. Мы на рынок не жалуемся. За все годы своего существования мы получали доход больше, если сравнить с другими СМИ, с LNT и TV3. Они только от рекламы жили, а мы — от рекламы и дистрибуции.

Конечно, сейчас многое изменилось. Когда мы начинали, у нас пропорция рекламодателей была: 80% — локальные и 20% — западные, сетевые. Потом 50 на 50, а сейчас, наверно, 95 на 5 в пользу западных. То есть локальный бизнес сворачивается практически полностью. Это плохо, конечно, для страны, для бюджета. А с точки зрения дохода для нас это хорошо, потому что это дает стабильность. Мы понимаем, что Unilever, Procter — не на один день, они умеют планировать. У того же Procter один ролик стоит под 100–200 тысяч долларов. Они его делают, адаптируют на все страны, соответственно, для них это дешево, и качество ролика совсем другое. Там целые агентства работают над слоганами, каждый раз что-то меняют. А здесь что, автосервис такой-то? Специфика телевизионной рекламы не для них. И говорить, что что-то вернется… Правительству нужно поддерживать средний и малый бизнес с точки зрения налогообложения, банковского кредитования, а здесь последние копейки хотят налогами обложить, чтоб фирмочки закрылись. Для чего, я не понимаю…

Как вы относитесь к интернет-телевидению? Угрожает ли оно классическому ТВ?

Линейное, классическое телевидение, на самом деле сегодня у нас составляет порядка 80%, может, чуть больше. В Америке доля интернет-вещания доходила до 52%. Но и там произошел отскок, сейчас классическое ТВ смотрят 54%. Люди стали возвращаться из интернета к телевидению.

У нас, очевидно, у линейного телевидения 80% аудитории тоже не останется?

Наверное, Латвия будет развиваться по тем же технологическим стандартам, как и весь мир, ну разве что медленнее, чем Америка. И мы придем к тем же 50%, просто аудитория будет уходить от одного технологического процесса к другому, но сама она останется.

Вы к этому готовитесь, перестраиваетесь?

Конечно, мы запускаем сейчас проект, где будут все наши каналы в планшетах, в телефонах, в Интернете.

Я думаю, что локальное линейное телевидение останется только по той причине, что люди делятся на консерваторов и модернистов, и это деление будет из поколения в поколение переходить. 50 на 50 — это некая идеальная картинка, и если мы будем присутствовать и там и там, то мы ничего не потеряем.

Конечно, там есть один коммерческий нюанс: реклама, которую зрители будут смотреть в Интернете, может не складываться с той, что будут смотреть на кабельном. Но это тоже технологии. Сегодня она не складывается, завтра будет складываться. Я думаю, что линейное с интернет-вещанием когда-нибудь сложат, оно монетизируется, и по сути дела телевидение только выиграет от этого. Потому что контент надо производить, он самый главный. Интернет — это форма подачи контента, а кто владеет контентом, тот и будет на коне.

 Facebook с Google накроют все

То есть вы не верите, что Интернет без остатка сожрет традиционное телевидение?

Я тут одну читал такую фантастику с аналитикой, что в будущем нашем, лет через 20, мы как раз будем возвращаться назад, что социальные сети больше 15 лет не проживут.

Но это как раз «фантастика». Пока же все выглядит так, что глобальные социальные сети не оставят местным интернет-ресурсам никакого пространства…

Есть такая опасность. Вот смотрите, у нас был социальный ресурс One.lv, лидер рынка, пришел Facebook, и все. Думаю, что топовые наши интернет-издания, те же Delfi, ждет та же судьба, что One.lv. Пока они живут за счет того, что их читают, к ним привыкли. Но весь доход у них от рекламы. А теперь представьте на секундочку, если Facebook или Google c такими же темпами, какими у них идет рост рекламы, проявятся в нашей стране. Я не думаю, что от Delfi что-то останется. Останутся те, кому важен такой ресурс с точки зрения политической рекламы. Но на ней одной не выживешь…

Поэтому я, честно говоря, сейчас не очень вижу е-коммерцию с точки зрения продажи рекламы на территории Латвии. Инвестиции огромные, а какая отдача? Скажем, через 5 лет как Facebook с Google накроют всех, у них тут затрат вообще никаких, могут так демпингануть, что реклама будет стоить вообще копейки. И плюс они эффективнее, потому что вся аудитория там сидит. И это, я считаю, сейчас самая большая опасность.

Вот что сейчас Facebook делает в Африке? Запускает дроны и хочет раздавать Интернет бесплатно. Представьте, на большой высоте зависает дрон, он запитывается от солнца и по сути дела является роутером — раздает Интернет. С телефоном то же самое.

И Африка — это только начало. Facebook хочет бесплатно раздавать Интернет по всему миру, они заявили эту программу до 2020 года. Я спрашивал своих технических специалистов, насколько вообще это возможно. Мне сказали, что нереально. А после эксперимента в Африке, я думаю, что это возможно. Латвию они могут покрыть десятью дронами, контролируя все. Оттуда бесплатный Интернет, если ты, конечно, в Facebook, телевидение и т.д. Минуя наших локальных операторов — Lattelecom, Baltcom — все, туши свет, они станут не нужны, все будет раздаваться бесплатно, в одном пакете и у одного провайдера.

Страшную картину вы рисуете для локального бизнеса…

Я не хочу сеять панику, просто хочу обратить внимание, чтобы те наши мужи в сеймах и думах, которые стратегически мыслят и болеют за страну, задумались о глобализации — насколько она нужна и насколько можно не опасаться ее. Ведь с этой точки зрения глобализация хуже потери независимости. Независимость потерял — можно ее вернуть кучей референдумов. А вот технологические процессы практически необратимы.

Татьяна Фаст

Если Вас интересуют актуальные процессы в медиа отрасли, и волнующая Вас тема в интервью не затронута – задавайте свой вопрос Олегу Солодову здесь